ИЗ АРХИВОВ АГЕНТСТВА «АТОЛЛ»

ИЗ АРХИВОВ АГЕНТСТВА «АТОЛЛ»

Аудиоматериалы имеются в распоряжении ФИЦ «Аналитика и Безопасность»

«Какая же сука этот Виталий Третьяков»

Тогдашний управделами президента Павел Бородин звонит, чтобы пожаловаться о том, что в «Независимой газете», подконтрольной Березовскому, вышел негативный материал о нем. БАБ возмущается, называет главреда «Независимой» в 1990-е, а ныне политолога Виталия Третьякова «сукой». Впрочем, обольщаться не надо. Из других разговоров понятно, что материал опубликован с подачи Березовского и Третьяков просто послушно выполнил указание шефа. Однако БАБ старается изобразить перед Бородиным свой гнев. Бородин сетует, что имел неприятный разговор с Черномырдиным после статьи, хотя тот разобрался. Березовский спрашивает, что нужно сделать с «этим пидорасом» (В. Третьяковым). Бородин просит не писать об Управлении делами и Бородине без разговора с ним. Березовский обещает, говоря, что его подставляют.

Бородин: Да?

Б.: Але!

Бородин: Приветствую, Борис Абрамович.

Б.: Я вас приветствую, Пал Палыч. Я прошу, ради Бога, меня просто не было здесь, и поэтому я не...

Бородин: Ничего, ничего. Вы все время с премьером, сейчас с премьером.

Б.: Понятно. (Смеется.)

Бородин: Я рад за вас.

Б.: Я за вас, Пал Палыч.

Бородин: Борис Абрамович (Б.: Да), я вот чего вам звоню. Вот есть горячо любимая "Независимая газета"...

Б.: Да.

Бородин: Вот она за меня 25.04, день свадьбы, двадцатилетие моей свадьбы, приложила будь здоров.

Б.: Это Виталий.

Бородин: Да.

Б.: Б***ть, ну какая же с**ка, еп твою мать.

Бородин: Особняк в тупике.

Б.: Так.

Бородин: Любовь управлять делами президента РФ, к старинным зданиям, может дорого обойтись безопасности страны.

Б.: Подожди, это за какое число?

Бородин: Это 25.04.96 года.

Б.: Послушай, "Независимая газета", 25.04.96.

Бородин: Значит, дело вот в чем, Борис Абрамович, там, на 6, странице...

Б.: Да.

Бородин: Значит, я просто имел очень неприятный разговор с Черномырдиным на эту тему, понимаете.

Б.: Так.

Бородин: Значит, ну когда он сам разобрался, он говорит: «Фу, епты, ну что же б**ть это пишут", понимаете. Там что-то ему (неразборчиво). Там вопрос такой, в этом особняке, это шикарный особняк XX века, работают два раз***бая, директор и его зам. Там каминный зал в старину, в общем, знаете, такая...

Б.: Пал Палыч, ну вы то мне напрасно объясняете, вы не рассказываете про себя, Пал Палыч, я-то как бы вот, что мне нужно сделать с этими п***ми, вот скажите, что я должен сделать – я это сделаю.

Бородин: Надо ему сказать, чтоб, когда касается дела управления делами или лично меня, он тут пишут, что я такой б***ть, неуловимый, б***ть, всемогущий б***ть, вот, начальник управления делами, значит, всесильный Пал Палыч Бородин, вот, так сказать. Дело в том, что мы с ними как (неразборчиво), с ним, когда он написал, что я на 300 миллионов купил мебели, (неразборчиво).

Б.: Пал Палыч, вот скажите, пожалуйста, вот что я должен с ними сделать. Вы скажите, я все это...

Бородин: Когда фамилию Бородин он видит или управление делами, пусть он, так сказать, позвонит предварительно.

Б.: Пал Палыч как бы гарантирую вам это и гарантирую, что вот по этой статье конкретной, я сейчас посмотрю, и я договорюсь, чтобы любой выход, который вы предложите, а пускай он сам берет этот выход – мы его найдем.

Бородин: Вот вам хоть и Андрей Лозанов... Ну это заказная статья, потому что, значит, это фирма, у нее основные площади, она сдала коммерческому банку. То есть...

Б. (перебивает): Пал Палыч, не объясняйте, я размажу его по стенке, и в том числе эту заказную... этого человека. Это просто я вам обещаю.

Бородин: Да черт с ними, мы с ним договаривались, года два назад, ну есть фамилия Бородин, попадает там, то се, ну тут вышел...

Б.: Пал Палыч, как бы обещаю вам на 100%, что я это отработаю.

Бородин: Вот. И они доложили Черномырдину, и он сам так сказать устроил мне разнос, потом, когда сам разобрался, говорит: – «Еп твою мать, ну что ты не сказал мне раньше", а я откуда знал.

Б.: Пал Палыч, еще раз это повторяю вам – обещаю вам 100% эту ситуацию выяснить и устроить... и сделать все как надо.

Бородин: Ну тут я стараюсь, так сказать, с этим...

Б.: Пал Палыч, ну не объясняйте мне, ну Пал Палыч, вы мне говорите – я все это сделаю.

Бородин: Ладно, Борис Абрамович...

Б.: Пал Палыч, и еще значит (неразборчиво) сейчас здесь, Бадри беседует, после разговора я вам доложу.

Бородин: Борис Абрамович, ну я прошу (неразборчиво)...

Б.: Пал Палыч, ну не объясняйте, я не могу, просто... Понимаете, эти с**ки не выполняют то, что я им говорю. То есть меня специально подставляют, вот и все. Значит, сейчас я Бадри посадил с ним, он напрямую с ним разговаривает.

Бородин: Ладно, Борис Абрамович.

Б.: Спасибо.

Бородин: Ну всех вам благ.

Б.: Пал Палыч, вам всего наилучшего. Пал Палыч, я обещаю вам, это я отработаю.

Бородин: Есть, договорились.

Б.: Спасибо, счастливо.

«Надо Гусинского засунуть в жопу»

Разговоры Березовского с Олегом Бойко, который находится в Бангкоке. Березовский спрашивает, видел ли тот газету «Сегодня» Гусинского, и сообщает, что все очень плохо.

Березовский констатирует, что на них начинается «наезд», убеждает, что им вдвоем никто не поможет, кроме них самих, надо объединяться. Просит прилететь в Москву быстрее, т. к. у него есть конкретный план действий. Олег Бойко отвечает, что просто «уе...ть» не надо, это не помогает, нужно, чтобы те (Гусинский) публично извинились и покаялись. Березовский возражает, что нужно использовать свои средства (СМИ) так же, как и противники, причем по калибру они не сравнимы; противники никогда не успокоятся, хотя войну мы еще не начинали. У нас есть «офигительные» средства. Бойко возражает, что от этого мы ничего не выигрываем; да, им будет ху...во. Березовский требует лишить их общественного лица, Бойко замечает, что лица у них все равно нет. Березовский возражает: лицо есть. Предлагает объединить всех – Невзлина, Авена, Смоленского, а этого «пидораса» засунуть в «ж...у». Нагнетает обстановку, говоря, что Бойко по радио («Эхо Москвы») называли наперсточником, картежником, пьяницей. Нужны конкретные совместные действия по полной программе.

Бойко: Да, вот так лучше

Б.: Привет, дорогой

Бойко: Здорово, здорово. Как дела?

Б.: Ты где?

Бойко: Что слышно?

Б.: Ты где, ты где?

Бойко: Я в Бангкоке.

Б.: А ты не можешь сюда появиться как-нибудь?

Бойко: Нет.

Б.: Ну что, Олег, в общем, все с одной стороны вроде ничего, а с другой стороны плохо.

Бойко: А что такое?

Б.: Ты сегодня газету "Сегодня" видел?

Бойко: Не понял ничего, можно я тебе не по радиотелефону позвоню, ты где находишься?

Б.: Ну где я нахожусь, я нахожусь в клубе, в клубе.

Бойко: Где?

Б.: В клубе у себя, в клубе.

Бойко: Не понял.

Б.: Я нахожусь в клубе на Новокузнецкой, в клубе.

Бойко: Какой там телефон?

Б.: 231

Бойко: Так.

Б.: 53.

Бойко: 53.

Б.: 84.

Бойко: Я тебе сейчас позвоню, одну секунду.

Б.: Я жду твой звонок.

Бойко: Давай.

Б.: У меня есть документы, (неразборчиво) мы им серьезно не занимались.

Бойко: Это правда.

Б.: Вот с ним нужно взять, разобраться до конца, и с одним и со вторым. (неразборчиво) и с ним самим.

Бойко: Возможно.

Б.: Понимаешь? Олег, нам с тобой никто не поможет, ты просто пойми. Никакая власть...

Бойко: Я понимаю, Боря, понимаю.

Б.: Им абсолютно, ни президенту, ни правительству, у них свои проблемы. Да, мы нормальные люди, мы можем с чем-то вымогать, но когда у нас возникнут проблемы, они так сказать, и правильно, они власть большая, зачем им нам помогать.Они и так нам помогают тем, что у нас хорошие отношения, правильно?

Бойко: Правильно.

Б.: Значит... Але!

Бойко: Да-да.

Б.: Что-то у них там с магнитофоном случилось, пишут, чего-то растеряло...

Бойко: Да и ...й с ним.

Б.: Олег!

Бойко: Да.

Б.: Значит, когда ты собираешься быть здесь?

Бойко: Я собираюсь быть здесь 19-го числа.

Б.: У меня есть конкретный план действий, конкретный, понимаешь?

Бойко: ...У меня тоже, в общем, есть план действий. Надо только подумать, так сказать, действительно чего делать. Дело в том, что, ...й знает, у меня вот знаешь, какая есть идея.

Б.: Да.

Бойко: У меня есть идея... так сказать, лучше это все хозяйство привести к публичному, как бы, что называется, ну как бы раскаянию, и забрать б... всю эту х... ю обратно, и по поводу тебя, и по поводу меня, и по поводу других людей.

Б.: Не понял, какое хозяйство?

Бойко: Ну, чтобы б...ь, просто люди сказали, что да, извините, ошиблись б...., больше не будем, и так далее, публично. Потому что просто у...ть, это как бы, ну можно сделать, но это будет тоже самое, потому что у...ли же один раз уже, ни...я ж не помогает.

Б.: Ты имеешь в иду, чтобы они публично раскаялись?

Бойко: Да.

Б.: А какие у тебя есть инструменты для этого?

Бойко: Не, ну инструменты очень простые. Что нам надо просто подъехать, и объяснить, что либо х...м натурально до конца, как бы включая вообще все, что можно.

Б.: Не надо, Олег. Олег, ну не надо, Олег, ты понимаешь, в чем дело...

Бойко: А что надо?

Б.: Нужно просто точно понимать, какими силами мы располагаем. Понимаешь? У нас есть офигительное средство, офигительное. Ты знаешь какое.

Бойко: Да, я понял.

Б.: И им нужно пользоваться, так же как они пользуются этим средством. Но они у нас просто по калибру несравнимы.

Бойко: В общем, да, но единственное что нам-то нужно, что? Нам-то нужно, так сказать, чтоб нам, чтоб нас не доебывали, а так сказать...

Б.: Олег, сам же понимаешь...

Бойко: Результатом всей этой истории должно быть то, чтобы нас не доебывались, а мы бы утвердились, вот и все.

Б.: Вот и все правильно.

Бойко: Кого мы там при этом за....им, это уже дело второе.

Б.: Нет, ну ты же знаешь, что этот результат прямо как бы прямо связан вот с этими конкретными людьми, правильно?

Бойко: Ну, наверное.

Перебивает.

Б.: Олег, Олег, они никогда не успокоятся, ты понимаешь, никогда. Ты же это уже понял. Он приехал, абсолютно все в том же самом духе, но он же так не представляет из себя тысячной доли того, что... Понимаешь, ведь я как бы никогда, ведь я ж еще не действовал, вообще.

Бойко: Да не, я понимаю, Борь, это все понимаю.

Б.: То есть понимаешь, про него не было напечатано ни одной статьи, ничего еще, ни одного факта мы не показали. Если я ему сейчас покажу то, что у нас есть, у него жутко в глазах станет, он просто, он просто никогда не приблизится на расстояние, я не знаю, так сказать, галактики, к Москве.

Бойко: Ну, значит, давай, давай подумаем, что делать. Х...й его знает, вот ты, ты чего предлагаешь? Ты предлагаешь просто х...чить и все?

Б.: Я предлагаю нормально, цивилизованно начать вот действовать так, как они действуют, да? Ну просто не сравнимы аргументы, которые есть у нас, и есть у них. Я покажу такое по ящику...я покажу...

Бойко (перебивает): Это наша, не это самое.

Б.: Что что?

Бойко: Это говорю, что нам-то от этого особенно легче не будет, но им будет х...во, это понятно. Очень х...о. А нам тут как бы...

Б.: Нам будет нормально.

Бойко: Мы, в общем, ничего не выигрываем.

Б.: Абсолютно все выигрываем. Абсолютно все выигрываем. Ты понимаешь...

Бойко: А как ты хочешь заставить их не пиздеть, можешь мне объяснить?

Б.: А?

Бойко: Как их при этом заставить не пиздеть?

Б.: Да просто показать, просто показать такие факты, что они потеряют всякое общественное лицо и дальше будут конкретно видеть, какие...

Бойко (перебивает): а у них и так нет общественного лица, но это как бы впринципе не меняет.

Б.: Ты заблуждаешься, ты заблуждаешься, Олег. Заблуждаешься. Оно есть. И более того, после этого можно предпринять конкретные действия. Конкретные действия...

Бойко.: Ну что я тебе должен сказать, что я то в общем не против. Как ты понимаешь. Единственное, что, конечно, надо это б...ь немножко обсудить. Поконкретнее. К сожалению, я б.., сижу х... знает где в Бангкоке от 4 часов лета.

Б.: Нет, ну ты там сидишь уже давно, ты чего-то уже забыл, где родина находится.

Бойко: Не, не давно, я вчера прилетел.

Б.: Ну так ты уже 10-й раз туда улетел.

Бойко: Ну так епты, потому что здесь дело, в общем-то, серьезное, в отличие бл... от того, что там.

Б.: Ну ладно.

Бойко: Кароче, я тебя понял, Борь, огромное спасибо на самом деле, что ты так сказать, беспокоишься...

Б.: Просто, просто понимаешь, я почему беспокоюсь, я как бы один вынес на своих плечах давление на меня лично, правильно?

Бойко: Я понимаю, ты просто понимаешь, как х...о это было.

Б.: Нет, я ни к кому за помошью как бы не обратился, хотя, так сказать, намекнул, ну ладно. Как бы я думаю, что ты понимаешь, что вот так будет хорош... последовательно, да. Там против Авена сейчас, там против Алика было сейчас, против тебя там, Леня Невзлин, я думаю, тоже особенные иллюзии не питает там, то есть это было, против Смоленского было, помнишь да?

Бойко: Ну да.

Б.: То есть этому надо положить конец, один пидорас этим занимается, надо закончить с этим и все, причем не какими-там гангстерскими методами, а нормальными цивилизованными. В жопу его засунуть и все.

Бойко: Хорошо, Борь, я просто подумал..

Б. (перебивает): А ты читал, а ты читал о себе, вышел «Вашингтон тайм»?

Бойко: Читал, читал.

Б.: Абсолютно сделанная в Москве статья.

Бойко: Ну да. Да это понятно. Это понятно. Ну это х... с ним, это не страшно, конечно, сегодня уже, уже зачем они перешли, пидорасы.

Б.: Слышал сегодня комментарий по радио какой, я узнал об этом от Ленки.

Бойко: Да?

Б.: А по радио-то они сказали – напёрсточные, картежник, алкоголик, наркоман.

Бойко: А...еть.

Б.: Все это сказано по радио.

Бойко: Я понял. Этого я не знал.

Б.: Это мне Лена позвонила и говорит, ты читал, говорит, газеты сегодня, вот там был комментарий по радио, и я-то когда взял сегодня и прочитал, я не нашел там ни напёрсточника, ни наркомана, получается просто, это по радио была самодеятельность?

Бойко: Ну да.

Б.: По-видимому, по "Эхо Москвы".

Бойко: Ну да. А.., четь. Ну хорошо, я буду думать, что с этим делать. Спасибо большое, что ты действительно позвонил. Мне действительно сейчас, наверное, поддержка очень будет нужна, но...

Б.: Что значит поддержка, при чем здесь поддержка, нам нужны конкретные совместные действия. По полной программе.

Бойко: Хорошо.

Б.: Ну ладно, давай, возвращайся.

Бойко: Хорошо, Борь, я подумаю, что надо делать, б...

Б.: Давай, нужно думать, что делать, нужно подключать прессу, которой у нас, к сожалению, нет.

Бойко: Ну пресса-то есть, в общем.

Б.: Ну есть...

Бойко: Б...., я боюсь, что ты понимаешь, я тебе еще раз говорю, что единственное, что меня, так-то, в общем, ну не.. й и не о чем думать. Но, единственное, что меня беспокоит, что этому пидорасу уже все равно, ему нечего терять.

Б.: Напрасно,

Бойко: Знаешь, по большому счету...

Б.: Не, напрасно ты так думаешь, ему есть что терять, напрасно ты так думаешь.

Бойко: Б., чего-то я не вижу, мы по-моему уже так сказать ох...чили просто, наверно, до такой степени, что ему уже репутацию не исправить никак, поэтому, игра-то, в которой нам есть, что терять, а ему нечего.

Б.: Ну я другой точки зрения придерживаюсь.

Бойко: Но то, что он козел, бл..., знает весь мир, бл. Объективно. Поэтому, чего бы мы еще про него ни написали, но, б...ь, как бы хуже уже не будет для него.

Б.: Не правда.

Бойко: Это для него очень удачная позиция.

Б.: Не, не правда.

Бойко: Он может принимать обмен ударами легко, потому что для него это ни.. уя не стоит.

Б.: Не, не правда, не правда, Олег. Ладно, хорошо. Давай, счастливо тебе там провести время и давай возвращайся, когда...

Бойко: Ты в Москве?

Б.: Да, я в Москве. Ты 19–20-го, да?

Бойко: 19-го ровно.

Б.: Ну спасибо. Салют!

Бойко: Спасибо, Боречка, спасибо тебе большое.

Б.: Пока.

Бойко: Спасибо, увидимся.

Б.: Пока!

Бойко: Я на связи. Давай.

Б.: У меня есть документы, (неразборчиво) мы им серьезно не занимались.

Бойко: Это правда.

Б.: Вот с ним нужно взять, разобраться до конца, и с одним и со вторым. (неразборчиво) и с ним самим.

Бойко: Возможно.

Б.: Понимаешь? Олег, нам с тобой никто не поможет, ты просто пойми. Никакая власть...

Бойко: Я понимаю, Боря, понимаю.

Б.: Им абсолютно, ни президенту, ни правительству, у них свои проблемы. Да, мы нормальные люди, мы можем с чем-то вымогать, но когда у нас возникнут проблемы, они, так сказать, и правильно, они власть большая, зачем им нам помогать.Они и так нам помогают тем, что у нас хорошие отношения, правильно?

Бойко: Правильно.

Б.: Значит... Але!

Бойко: Да-да.

Б.: Что-то у них там с магнитофоном случилось, пишут, чего-то растеряло...

Бойко: Да и...й с ним.

Б.: Олег!

Бойко: Да.

Б.: Значит, когда ты собираешься быть здесь?

Бойко: Я собираюсь быть здесь 19-го числа.

Б.: У меня есть конкретный план действий, конкретный, понимаешь?

Бойко: ...У меня тоже, в общем, есть план действий. Надо только подумать, так сказать, действительно, чего делать. Дело в том, что...й знает, у меня вот, знаешь, какая есть идея.

Б.: Да.

Бойко: У меня есть идея... так сказать, лучше это все хозяйство привести к публичному, как бы, что называется, ну как бы раскаянию, и забрать б...ь всю эту ...йню обратно, и по поводу тебя, и по поводу меня, и по поводу других людей.

Б.: Не понял, какое хозяйство?

Бойко: Ну, чтобы бл...ь, просто люди сказали, что да, извините, ошиблись, бл..., больше не будем, и так далее, публично. Потому что просто уе...ть, это как бы, ну можно сделать, но это будет тоже самое, потому что уе...ли же один раз уже, ни..я ж не помогает.

Б.: Ты имеешь в виду, чтобы они публично раскаялись?

Бойко: Да.

Б.: А какие у тебя есть инструменты для этого?

Бойко: Не, ну инструменты очень простые. Что нам надо просто подъехать, и объяснить, что либо ..ярим натурально до конца, как бы включая вообще все, что можно.

Б.: Не надо, Олег. Олег, ну не надо, Олег, ты понимаешь, в чем дело...

Бойко: А что надо?

Б.: Нужно просто точно понимать, какими силами мы располагаем. Понимаешь? У нас есть офигительное средство, офигительное. Ты знаешь какое.

Бойко: Да, я понял.

Б.: И им нужно пользоваться, так же как они пользуются этим средством. Но они у нас просто по калибру несравнимы.

Бойко: В общем, да, но единственное, что нам-то нужно, что? Нам-то нужно так сказать, чтоб нам, чтоб нас не доебывали, а так сказать...

Б.: Олег, сам же понимаешь...

Бойко: Результатом всей этой истории должно быть то, чтобы нас не доебывались, а мы бы утвердились, вот и все.

Б.: Вот и все правильно.

Бойко: Кого мы там при этом за...чим, это уже дело второе.

Б.: Нет, ну ты же знаешь, что этот результат прямо как бы прямо связан вот с этими конкретными людьми, правильно?

Бойко: Ну наверное

Перебивает.

Б.: Олег, Олег, они никогда не успокоятся, ты понимаешь, никогда. Ты же это уже понял. Он приехал, абсолютно все в том же самом духе, но он же так не представляет из себя тысячной доли того, что... Понимаешь, ведь я как бы никогда, ведь я ж еще не действовал, вообще.

Бойко: Да не, я понимаю, Борь, это все понимаю.

Б.: То есть понимаешь, про него не было напечатано ни одной статьи, ничего еще, ни одного факта мы не показали. Если я ему сейчас покажу то, что у нас есть, у него жутко в глазах станет, он просто, он просто никогда не приблизится на расстояние, я не знаю, так сказать, галактики, к Москве.

Бойко: Ну, значит, давай, давай подумаем, что делать, ...й его знает, вот ты, ты чего предлагаешь? Ты предлагаешь просто х...ть и все?

Б.: Я предлагаю нормально, цивилизованно начать вот действовать так, как они действуют, да? Ну просто несравнимы аргументы, которые есть у нас, и есть у них. Я покажу такое по ящику ...я покажу...

Бойко: (перебивает) Это наша, не это самое.

Б.: Что что?

Бойко: Это говорю, что нам-то от этого особенно легче не будет, но им будет ...ево, это понятно. Очень ...во. А нам тут как бы...

Б.: Нам будет нормально.

Бойко: Мы, в общем, ничего не выигрываем.

Б.: Абсолютно все выигрываем. Абсолютно все выигрываем. Ты понимаешь...

Бойко: А как ты хочешь заставить их не пиздеть, можешь мне объяснить?

Б.: А?

Бойко: Как их при этом заставить не пиздеть?

Б.: Да просто показать, просто показать такие факты, что они потеряют всякое общественное лицо и дальше будут конкретно видеть, какие...

Бойко (перебивает): А у них и так нет общественного лица, но это как бы в принципе не меняет.

Б.: Ты заблуждаешься, ты заблуждаешься, Олег. Заблуждаешься. Оно есть. И более того, после этого можно предпринять конкретные действия. Конкретные действия...

Бойко.: Ну что я тебе должен сказать, что я-то, в общем, не против. Как ты понимаешь. Единственное, что, конечно, надо, это, б...ь, немножко обсудить. Поконкретнее. К сожалению, я, б..., сижу ...й знает где в Бангкоке от 4 часов лёта.

Б.: Нет, ну ты там сидишь уже давно, ты чего-то уже забыл, где родина находится.

Бойко: Не, не давно, я вчера прилетел.

Б.: Ну так ты уже 10-й раз туда улетел.

Бойко: Ну так еп...ы, потому что здесь дело, в общем-то серьезное, в отличие, б...ь, от того, что там.

Б.: Ну ладно.

Бойко: Кароче, я тебя понял Борь, огромное спасибо на самом деле, что ты так сказать, беспокоишься...

Б.: Просто, просто понимаешь, я почему беспокоюсь, я как бы один вынес на своих плечах давление на меня лично, правильно?

Бойко: Я понимаю, ты просто понимаешь, как х...во это было.

Б.: Нет, я ни к кому за помощью как бы не обратился, хотя так сказать намекнул, ну ладно. Как бы я думаю, что ты понимаешь, что вот так будет хорошо есть ...последовательно, да. Там против Авена сейчас, там против Алика было сейчас, против тебя там, Леня Невзлин, я думаю, тоже особенные иллюзии не питает там, то есть это было, против Смоленского было, помнишь да?

Бойко: Ну да.

Б.: То есть этому надо положить конец, один пидорас этим занимается, надо закончить с этим и все, причем не какими-там гангстерскими методами, а нормальными цивилизованными. В жопу его засунуть и все.

Бойко: Хорошо, Борь, я просто подумал..

Б. (перебивает): А ты читал, а ты читал о себе, вышел «Вашингтон тайм»?

Бойко: Читал, читал.

Б.: Абсолютно сделанная в Москве статья.

Бойко: Ну да. Да это понятно. Это понятно. Ну это ...й с ним, это не страшно, конечно сегодня уже, уже зачем они перешли пидорасы.

Б.: Слышал сегодня комментарий по радио какой, я узнал об этом от Ленки.

Бойко: Да?

Б.: А по радио-то они сказали – напёрсточные, картежник, алкоголик, наркоман.

Бойко: А...ть.

Б.: Все это сказано по радио.

Бойко: Я понял. Этого я не знал.

Б.: Это мне Лена позвонила и говорит, ты читал, говорит, газеты сегодня, вот там был комментарий по радио, и я-то когда взял сегодня и прочитал, я не нашел там ни напёрсточника, ни наркомана, получается просто, это по радио была самодеятельность?

Бойко: Ну да.

Б.: По-видимому, по "Эхо Москвы".

Бойко: Ну да. А...ть. Ну хорошо, че, я буду думать, что с этим делать. Спасибо большое, что ты действительно позвонил. Мне действительно сейчас, наверное, поддержка очень будет нужна, но...

Б.: Что значит поддержка, при чем здесь поддержка, нам нужны конкретные совместные действия. По полной программе.

Бойко: Хорошо.

Б.: Ну ладно, давай, возвращайся.

Бойко: Хорошо, Борь, я подумаю, что надо делать, бл...ь.

Б.: Давай, нужно думать, что делать, нужно подключать прессу, которой у нас, к сожалению, нет.

Бойко: Ну пресса-то есть, в общем.

Б.: Ну есть...

Бойко: Я боюсь, что ты понимаешь, я тебе еще раз говорю, что единственное, что меня, так-то, в общем, ну не ...й и не о чем думать. Но, единственное, что меня беспокоит, что этому пидорасу уже все равно, ему нечего терять.

Б.: Напрасно,

Бойко: Знаешь, по большому счету...

Б.: Не, напрасно ты так думаешь, ему есть что терять, напрасно ты так думаешь.

Бойко: Б., чего-то я не вижу, мы, по-моему, уже, так сказать, ох... и просто, наверно, до такой степени, что ему уже репутацию не исправить никак, поэтому игра-то, в которой нам есть, что терять, а ему нечего.

Б.: Ну, я другой точки зрения придерживаюсь.

Бойко: Но то, что он козел, бл..., знает весь мир, бл... Объективно. Поэтому, чего бы мы еще про него ни написали, но, б., как бы хуже уже не будет, для него.

Б.: Не правда.

Бойко: Это для него очень удачная позиция.

Б.: Не, не правда.

Бойко: Он может принимать обмен ударами легко, потому что для него это н ...я не стоит.

Б.: Не, не правда, не правда, Олег. Ладно, хорошо. Давай, счастливо тебе там провести время и давай возвращайся, когда...

Бойко: Ты в Москве?

Б.: Да, я в Москве. Ты 19–20-го, да?

Бойко: 19-го ровно.

Б.: Ну спасибо. Салют!

Бойко: Спасибо, Боречка, спасибо тебе большое.

Б.: Пока.

Бойко: Спасибо, увидимся.

Б.: Пока!

Бойко: Я на связи. Давай.

Кобзон: «Я испугал Бадри»

На записи Березовский передает Кобзону благодарность от своей дочки Кати и спрашивает, что имелось в виду в разговоре с Юрием Лужковым, какие 10 миллионов и какая недвижимость. Обсуждают бизнес-проекты, связанные с землей и недвижимостью в Москве. Также они вспоминают недобрым словом ШабтаяКалмановича.

Б.: Але

К.: Борис Абрамович...

Б.: Да, Иось, приветствую

К.: Ну, я все доложил... Бадри.

Б.: Да, он мне коротко уже сказал, он мне коротко...

К.: Ты узнай, как Катя.

Б.: Я просто ей позвонил, она просто страшно ее благодарила и просила передать вам огромную благодарность Инэле. Просто в лучшем виде.

К.: Все в лучшем виде, да?

Б.: Да, очень понравилось, и ну и просто я вам действительно признателен.

К.: Ну не за что...

Б.: Иосиф Давидович...

К.: А?

Б.: Значит, вот такое дело. Все-таки непонятно. Вот скажите, вам понятно? То, что было сказано по поводу тысяч недвижимость отобрать, 6,5 это.

К.: Мне понятно, потому что я присутствовал при их разговоре по громкой связи.

Б.: Потому что он мне сказал, Юрий Михайлович, при нашей встрече. Он мне сказал – вот знаешь, чтобы не было никаких разговоров, по поводу недвижимости...

К.: Правильно

Б.: 7,5 тысячи мы заплатим...

К.: Да.

Б.: Вот и все.

К.: Ну он остается на своем мнении.

Б.: А сейчас же Бадри сказал, что тысяча будет... должна была быть подобрана недвижимость на тысячу.

К.: На первую тысячу

Б.: В том, то все и дело. А у Юрия Михайловича сказал – семь с половиной тысяч будет оплачено...

К.: Ему нужно... тот плакался, Сосо.

Б.: Так.

К.: Что у него нет денег, ему нужно с аккумулировать 13 миллионов... пока.

Б.: Так.

К.: Для того, что он говорит, быстро...

Б.: Быстро, здесь понимаете, в чем дело, я сейчас расскажу, как я понимаю, проблема. Вот недвижимость, это проблема что угодно. Тогда ж помните, Юрий Михайлович, основное возражение против недвижимости. Он сказал – у нас нет критерий в определении ее стоимости, и этот вопрос будет стоять сейчас на год. Але!

К.: Да-да.

Б.: И в целом я думаю, именно так будет обстоять дело.

К.: Ну, во всяком случае...

Б. (перебивает): Вы понимаете, что такое – найти недвижимость, которую устроит верх и которую они согласуют цену с этими... При, в общем-то, конечно...

К.: Первую партию он не хочет, он так и говорил. На первую партию он не хочет, он хочет заплатить деньги.

Б.: Ну так... отлично! (неразборчиво) возникает вопрос о том, что опять нужна недвижимость.

К.: Ну это их проблемы, какими деньгами они будут платить. Это уже их проблема, он просто не хочет, так сказать...

Б.: Ну можно по недвижимости найти классное решение на тысячу автомобилей. Классное решение, знаете какое?

К.: Это нужно, во-первых, с этим, с Сосо поговорить, что он подразумевает. Потому что я ведь испугал Бадри, сказал, что он сказал, что он финансирует.

Б.: Да.

К.: Потом стал ему объяснять, что он говорит, контракт, говорит, в связи с тем, что там была завязана недвижимость, он говорит, неправильно составлен. Просто мы его переделаем, говорит. Но не о какой демонстрации речи не шло.

Б.: Это понятно. Ладно. Хорошо. Понимаете, здесь какие варианты, по недвижимости. У нас есть, например, арендная плата, за землю. Так?

К.: Да.

Б.: Там на 49 лет, там земля, помните?

К.: Да.

Б.: Можно просто, как бы в оплату этой арендной платы, чтоб не мучиться с отбором недвижимости. То есть там самое простое решение, которое здесь может быть.

К.: Вообще это мысль, да...

Б.: Понимаете? И закончить на этом.

К.: Это имеет смысл... Тот объект, да?

Б.: Точно! Помните, который мы взяли на Арбате, купили землю.

К.: Да-да.

Б.: Там тоже (неразборчиво) та же самая фирма. Проплатили за 49 лет вперед, получили сегодня автомобили, и никто не пикнет по этому поводу. Разумно?

К.: Разумно...

Б.: Абсолютно.

К.: Ну Борис, я улетаю утром рано на север.

Б.: Так.

К.: И вряд ли я его сегодня где перехвачу.

Б.: Не надо! Я в крайнем случае могу сам.

К.: В понедельник я вернусь.

Б.: Это терпит до понедельника, а в понедельник я тоже буду, можем сами с ним созвониться, в общем, до этого мы с вами договорились. Это первый вопрос. Второй – Иосиф Давидович, удалось ему отдать это письмо?

К.: Конечно.

Б.: Как вы считаете реакция

К.: Ну он написал такую резолюцию – Морозов...

Б.: Так.

К.: ...необходимо переговорить. Я говорю – что это такое? Он говорит – ну я.... теперь поговорю с Морозовым, что здесь можно сделать, как можно дать задний ход.

Б.: Ага, все понял.

К.: Ну вот все, будем ждать.

Б.: Все понял, хорошо.

К.: Ладно.

Б.: Иосиф Давидович. Спасибо большое. А извини, а Морозов это кто?

К.: Ну начальник этого департамента...

Б.: А, все понял. Хорошо, Иосиф Давидович.

К.: А?

Б.: Хорошо, вы сегодня улетаете или завтра?

К.: Завтра утром.

Б.: Завтра утром, и когда вернетесь?

К.: В понедельник.

Б.: Хорошо, как только (неразборчиво) если не трудно, наберите мой телефон.

К.: Да. Ничего не удалось переговорить? По моему вопросу.

Б.: Нет, говорил, и думаю, что в этом вопросе сдвинусь. Не думаю, что сдвинусь, я сдвинулся в этом вопросе, думаю, что я его решу. У меня возникли проблемы.

К.: Какие?

Б.: Ну, этот друг, (фио неразборчиво), он все-таки позвонил Юрию Михайловичу, в тот раз.

К.: Кто это?

Б.: Вы помните, когда давал интервью...

К.: Да.

Б.: Из-за которого Юрий Михайлович так возмутился. Так после этого интервью, (фио неразборчиво) увидел это интервью, он позвонил Юрию Михайловичу, сказал – Юрий Михайлович, я ничего общего с Логовазом не имею. Вот так.

К.: Кто это позвонил?

Б.: Катанников.

К.: Да брось ты...

Б.: Честное слово.

К.: Да что он, с ума сошел...

Б.: Вот так.

К.: Шабтай номер 2.

Б.: Я думаю, Шабтаю до него далеко. Вот так. Так что, такие дела, Иосиф Давидович.

К.: Даа, я просто... вы добавляете мне. Ну ладно, будем жить.

Б.: Будем жить.

К.: Да.

Б.: Может быть. (Смеется)

К.: Да.

Б.: Счастливо, счастливо. Пока.

К.: Пока.

«Юмашев говорит, что ты ворюга проклятый»

В данной записи беседуют трое человек – Борис Березовский, банкир Александр Смоленский и Валентин Юмашев, занимавший должности советника Ельцина, а потом главы администрации президента. Березовский сообщает Смоленскому, что все готово по 100-миллионному кредиту, но нужен «свой» человек, который имеет право подписи. Смоленский отвечает, что не понял, куда деньги должны идти, получает ли их ОРТ. Березовский говорит, что сам не в курсе, все знает БадриПатаркацишвили. Два олигарха шуточно бранятся друг с другом. Березовский передает трубку Юмашеву. Смоленский сетует, что «эта жаба» его обижает. Отмечает, что «Бэ Эн» (Ельцин) всех сделал за 2 дня. Вчера он видел «Сергея Павловича» (Миронова?) и на него «наехал», т. к. он лично отвечает перед обществом за судьбу Ельцина. Юмашев обещает перезвонить, как будет последнее «добро».

Б.: Але.

С.: Да, Борь.

Б.: Александр Павлович, приветствую.

С.: Здравствуй, здравствуй.

Б.: Значит, у меня есть один хороший вопрос.

С.: Да.

Б.: Вот, значит, у нас все готово по этому 100-миллионному кредиту.

С.: Я знаю, мы тут...

Б.: Скажи, мне нужен свой человек. Твой человек сказал, что он может дать паспорт только в пятницу.

С.: Так.

Б.: Что гарантирует нам не... что гарантирует нам невозможность приезда...

С.: А его нету, он сейчас в Германии, он прилетает только...

Б. (перебивает): А ты можешь дать кого-нибудь другого, кто имеет проход...

С.: Нет, кого-нибудь другого я не могу, я могу дать человека, который имеет право подписывать документы. И разбирается в этом. Вот Бадри, Бадри сейчас (неразборчиво) подписании контракта, да?

Б.: Да.

С.: Мы сейчас его изучаем, послали уже туда в Германии ему, по факсу...

Б.: Отлично, хорошо.

С.: Но, (неразборчиво), у нас есть копия паспорта, Борь. Алло.

Б.: Копия паспорта, (неразборчиво) доверенность, а, копия паспорта, да, я думаю, что это возможно, договорились. Копия паспорта, да, отлично, подходит.

С.: А в пятницу утром уже, значит, мы отдадим оригинал, они поставят свою визу...

Б.: Абсолютно подходит, абсолютно подходит.

С.: Да, но дело в том, что мы не поняли, как эти 100 миллионов будут светиться, куда они, это ОРТ получает?

Б.: Это, вот ты знаешь, я ничего не знаю по схеме, Бадри все знает.

С.: Очень хорошо, Борис Абрамович, мы вам не отдадим эти 100 миллионов.

Б.: Да это уже не в первый раз, поэтому как бы я привык.

С.: Ах, вот так даже.

Б.: Да, конечно.

С.: А вы хотите сказать, что я что-то зажал?

Б.: Естественно.

С.: Что именно?

Б. (смеется): Я при лично встрече...

С.: Нет, знаешь что, Боря (смеется)... Ты уже делал заявление Черномырдина, я тебе это запомню...

Б.: Какие же это я делал заявления?

С.: Что я (неразборчиво) миллионов украл.

Б.: 40, если б я говорил про 40, я бы был не я. И у Черномырдина я на 40 миллионов не стал бы размениваться.

С.: Ах, вот так вот.

Б.: Да.

(Смеются оба.)

С.: Борис Абрамович, смеется тот, кто смеется без последствий.

Б.: Это абсолютно верно...

С.: Да...

Б.: Вот это как раз прошу запомнить и записать.

(Смеются оба.)

С.: Когда увидимся-то?

Б.: Сегодня, если ты не возражаешь...

С.: А?

Б.: Сегодня, если ты не возражаешь.

С.: Когда?

Б.: Ну назначай время сам.

С.: Вечером где-то...

Б.: Давай вечером.

С.: А где ты будешь?

Б.: Я все время здесь.

С.: У себя?

Б.: Да.

С.: В клубе, что ли?

Б.: Да, в клубе.

С.: Ну я ближе к 9 позвоню, ладно...

Б.: Жду с нетерпением.

С.: Да ладно ждешь ты с нетерпением, ты теперь ждешь одного человека с нетерпением.

Б.: Нет, только тебя.

С.: Нет, ты ждешь только Гусинского.

Б.: А, понятно.

С.: Чтобы улететь быстрее блин.

Б.: Да, ясно.

С.: В Мадрид.

Б.: Ясно.

С.: Да...

Б.: Обнимаю.

С.: До свидания, Борис Абрамович.

Б.: Обнимаю.

С.: До встречи...

Б.: Валя привет тебе передает.

С.: Валя?

Б.: Юмашев называется.

С.: Вот дай ему трубочку на секундочку...

Б.: Нет, он не хочет с тобой разговаривать, говорит...

С.: Да ему трубочку...

Б.: Нет, говорит, что ты ворюга проклятый и не хочет с тобой разговаривать.

(Смеются оба.)

Б.: И говорит, что ты не 40 стащил миллионов, а значительно больше, у Михаила Ивановича справка на тебя есть.

С.: Ну и хорошо...

Б.: Все, передаю трубку.

С.: Давай.

Второй разговор.

Ю.: Привет, Александр Павлович, рад вас слышать.

С.: Борис, привет дорогой. Видишь, как эта жаба меня поносит везде, а.

Ю.: Вы же это все называете продавцом, как это... поддержанн